Главная

О журнале

Оглавление

Отзывы

Мастерская В.Савинского (он - в кресле). Первый справа - вятский художник М.Платунов. Второй слева - А.Фищев. 1913

Судьба с архивной полки

Выставка портретов Александра Фищева в Доме-музее Николая Хохрякова

В 1960 году Александр Владимирович готовился к 85-летию. Искусствовед художественного музея из Кирова Клавдия Павловна Анисова приезжала в Малмыж отбирать произведения художника-академиста на персональную выставку. Энтузиаст-профессионал не могла ошибиться, вещи достойны музейной выставки. В доме царило приподнятое настроение. Когда чета Фищевых приехала в Киров на открытие, оказалось, что выставка отменяется, якобы из-за сходства работ Фищева с репинскими холстами. Обьяснение выглядело оскорбительно, Александр Владимирович молчал. Не мог же он сказать, что действительно зажился на этом свете, что помнит еще мастерскую Чистякова в Академии художеств, вдохновенные лекции Репина на Всероссийском съезде художников, магию его портретных полотен.

Читая переписку с Анисовой в доме Фищевых в Малмыже, я думала, что при такой искренней заинтересованности искусствоведа жестокой могла быть только политическая система, запретившая выставку. На хрущевской волне коммунистического строительства не только разрушались последние храмы (Романовская-Федоровская церковь в чарушинском модерне на берегу Вятки в Кирове), но и очередные надежды на справедливость. А беда Фищева была в том, что всего девять лет назад он закончил расписывать иконостас и стены в церкви Богоявления в Малмыже. Просьбе горожан украсить храм после великой войны власти не могли отказать, тем более, что опытнейший богомаз был под рукой.

Сейчас, анализируя творчество художника, работавшего век назад, понимаешь, как складывалась его личность и что он нёс в искусство. Может быть, это станет уроком для современников, занимающихся иконописанием.

Александр был любимый матерью любознательный крестьянский мальчик. Мать не из красавиц, но «душа ее была чистое золото» (см. книгу воспоминаний художника, вышедшую в 1985-м). Вместе ходили на службы. Простому народу искусство ближе всего в храме. Учился у иконописцев в Филейском монастыре, потом в Казани.

С 22 лет молодой человек стал самостоятельно брать заказы на церковные росписи, работать по образцам академических профессоров. Что такое церковная живопись на рубеже веков? Требование соблюдать канон в рамках классического искусства. Художник зажат формой и содержанием. Пресловутое «соответствие», как в соцреализме, как в любой идеологической структуре. Если еще характер покладистый, небунтарский, о собственном лице забудешь, как выглядишь.

Однако классическая живопись, особенно в Петербурге, всегда в моде. Даже рядом с первостатейным авангардом ее просто назовут неоклассицизмом. Фищеву повезло. Заработав на иконописи в Кафедральном соборе Вятки, он смог съездить в Москву. Не проел, не пропил. Москва манила, в 17 лет из Кумён до Москвы пешком ходил. И в этот раз в Румянцевском музее посоветовали через Казанское художественное училище попасть в Академию художеств в Петербург.

В казанский период художник раскрепостился, у него появился навык реалистического письма. Но от практики иконописания у податливого, нежного юноши закрепился идеализированный облик Богоматери, и явилась своя «фищевская женщина» в искусстве. Так получилось, что до нас дошли, в основном, женские портреты Фищева. Даже от десятиметровой по площади дипломной работы сохранился только фрагмент с женской фигурой, для которой позировала Мария Фищева.

Рубеж веков, как верно замечают исследователи, был временем женщин в жизни, а следовательно, и в искусстве. Они деликатно входили во все сферы и премного обогатили «Cеребряный век». Были, конечно, и «малявинские бабы», и «архиповские».

Чаепитие. 1913

Готовя нынешнюю выставку картин Фищева из фондов Кировского художественного музея (КХМ), я обратила внимание на композицию «Чаепитие». Это скорее всего эскизный вариант работы 1913 года, которая была куплена у художника с выставки румынским посольством. Уже здесь есть «фищевская женщина», непритязательная, светлая, светящаяся, готовая поделиться своими душевными силами. Модель героини известна - жена Мария Дмитриевна. Она же еще невестой позировала для этюда под белым зонтиком на академической даче. Да, чаепитие было у Коровина, Грабаря. Надя Репина сидела под черным зонтиком. Камилла Моне гуляла с сыном под белым. Это была эпоха чаепитий и бережного отношения к белой коже лица и рук.

Но важно, с какой задачей пишется образ. Моне волновало участие света, Коровина - присутствие конкретных лиц, Грабаря - техничность и красота живописи, Репина - пленэр и энергия модели, Фищева - пленэр и выражение характера. Фищев стал явным представителем репинского направления в портретной живописи. Но навыки иконописной школы и собственный покладистый характер сдерживали его от эксцентричных приемов композиции, уберегали от вторжения в духовный мир модели, что становилось всё более модным на рубеже веков.

Портрет Е.Д.Беляевой. 1916

Впечатляет, как мне кажется, незаконченный портрет Е.Д.Беляевой (1916). Изображена любимая свояченица (сестра жены) художника, так что это опять «домашний» образ. Сестры Лазаревы, Мария и Евгения, дочери разорившегося торговца мехами, получили воспитание в частном пансионе в Петербурге и вошли в респектабельное общество благодаря замужеству. Евгения - жена состоятельного академического профессора Беляева, всё приданое которой - ум, добросердечие, воля. Мария - пианистка, певица частного хора, рисует, занимается живописью, искусная золотошвейка и жена Фищева, выпускника Академии, который уже сменил косоворотку на сорочку с крахмальным воротничком.

Портрет Евгении как раз свидетельствует о нечеткости менталитета и модели, и автора. На первый взгляд, он парадный - черная шляпа с пером, элегантный темно-синий костюм, кружевное жабо, перчатки, написанные мастерски. Выражение лица передаёт качества натуры - мягкость, женственность, эмоциональное состояние - грусть, печаль. Пытаясь написать парадный портрет в пленэре, окружив свежей зеленью модель, художник дает ей дыхание, раскрепощает, снимает цепи, обязательства, но женщина выглядит обреченной. Художник не ставит подписи и не знает, как закончить портрет. Хорошо,что Александр Владимирович не пытался его дописывать позднее, как было со многими другими вещами художника. Его рука постепенно теряла навык в живописи, да и модели не было в живых.

Той высокой степени профессионализма, которой достигал живописец в годы жизни в Петербурге, хватило ненадолго. Живопись - дама капризная и ревнивая, она всегда должна быть на первом месте, если художник задаётся целью достичь славы живописца. Кисть художника, как ножка балерины или писательское перо, не знает выходных и отпусков.

В советское время Фищев написал еще один достойный портрет - Марии Дмитриевны в красном. Здесь он более всего приблизился к живописи своего кумира - Фешина.

Известно, что любимым художником Фищева был казанец Николай Фешин, выпускник репинской мастерской. Фищеву не суждено было встретиться с Фешиным, так же, как поучиться у Репина. Когда в 1907 Фищев начал учиться в Академии, Репин ушел с преподавательской должности, а Фешина затребовали в Казань преподавать. Они бы могли встретиться после 1917-го, если бы Фищев с семьей рискнул поехать в Казань, а не в свою кумёнскую вотчину. Фешин тоже работал над психологическим портретом, но портретом-картиной, богатой аксессуарами, усложненными ракурсами, избирательным, изысканным колоритом и разнообразием фактур.

Портрет жены в красном. 1922

Фищев нашел соответствие тревожного красного цвета и момента в жизни женщины, когда впору наложить на себя руки («Портрет жены в красном»). Руки Марии, умеющие делать благородную работу, в 1922-ом перетаскивали тяжести на домашней и общественной работах, убирали хлеб, выхаживали скот. Только чтобы живы и сыты были дети. А они все-таки погибали... Оставшиеся в живых подтверждают, что иногда смерть казалась ей выходом. И лицо «фищевской женщины» уже не светится, а освещается контрастно-конфликтно, и мазок, резкий, неприбранный, подчеркивает напряженность момента. Свето-теневая игра обозначает параметры пространства и переход от темных мыслей к надежде. Диагональный разворот фигуры и намеченная линия стола подчеркивают динамику характера мужественной женщины.

Модели Фищева, к сожалению, зажаты тесными форматами холста. Сказывалась то ли экономная натура художника, вечно преодолевающего бедность, то ли привычка сосредотачиваться на конкретной судьбе, характере и нести ответственность за каждый шаг, минуту, сантиметр. Автопортрет художника 1912 года представляет его предельно сосредоточенным, как будто неведомая опасность грозит неминуемо и художник находится на боевом посту. Так, может быть, он вглядывался в модель, но как же она должна быть безупречна, чтобы оставаться привлекательной для художника.

Портрет актрисы. 1913

В портрете актрисы 1913 года есть внешняя красота, но даже через большие серые глаза в душу не заглянешь, сколько ни вглядывайся. Портрет получился светским, легко написаны волосы, рука с золотым браслетом, мех муфты. Но живописец не справился с черным цветом платья, материя не играет, как у маэстро Врубеля, Серова, раннего Кустодиева. Художнику, первоначально воспитанному на классической школе лессировочного письма, непросто давалась широта и свобода мазка, которая входила в моду и становилась манерой, определяющей наиболее талантливых живописцев.

В залах КХМ портретные работы Фищева обращают на себя внимание. Они искренни, добросовестно выполнены, в них живет «фищевская женщина». Они написаны в самую счастливую пору жизни художника, когда искусство приносило удовлетворение и возможность достойно существовать. Из вятских подобная судьба была у Дмитрия Чарушина (ученика Витберга). Такое же стремление к образованию и невозможность раскрыть талант в провинции. Чарушина оценили такого, как есть. Фищева еще предстоит оценить.

Работы, приобретённые у наследников после музейной выставки 1992 года, ожидают серьёзной реставрации. Только некоторые из них за эти годы появлялись на тематических выставках. 30 произведений Фищева - целая коллекция и творческая судьба. Эта судьба - с архивной полки. Все мы уверены, что уж с нами-то такого не случится и к нам придет заслуженный успех. Но всякое время жестоко, неумолимо, и ничего нет равнодушнее времени...

Татьяна МАЛЫШЕВА, искусствовед

Автопортрет. 1912

ФИЩЕВ А. Владимирович род. 28 авг. (9 сент.) 1875 г. в д.Богородской Вятской губ. (ныне п.Кумёны) в семье крестьянина. Учился в Казанском худож. уч-ще (1900-07), Петербург. Академии художеств (1907-14) у профессоров П.Чистякова и В.Савинского, на Педагогич. курсах Академии художеств у А.Маковского (1908-09), в Императорском археол. ин-те (1910-15). Жил в Кумёнах (1917-22), Вятке (1922-25), Малмыже (1925-68). Похоронен на гор. кладбище в Малмыже 6.04.1968.