|
Постмодернизм по-вятски: сборная солянка без соли Новорусский городок от храма до храма В последние год-два пространство старого города от Серафимовской церкви до Трифонова монастыря - от храма до храма - активно заселяется новыми вятскими. На месте деревянных бараков, как грибы, растут роскошные каменные палаты. Там на наших глазах рождается новый архитектурный стиль. Практически все новые дома радуют глаз многоцветием и нарядностью. И это неслучайно: говорят, что вятские дамы любят наряды в духе дымковской игрушки - с прибамбасами. Похоже, что их мужья - новые русские - предпочитают жилые дома в том же стиле: с архитектурными излишествами. Сегодня именно они заказывают музыку, и благодаря им наш город переживает своеобразный архитектурный ренессанс. Словно наверстывая упущенное за годы советского крупноблочного домостроительства, современные вятские зодчие без разбору возрождают даже то, чего у нас сроду не было.
За Трифоновым монастырем пролегает улица Водопроводная (б. Кикиморская), которую новые русские облюбовали еще в начале 90-х. В те годы жителям кикиморских особняков наиболее близкой по стилю казалась эпоха раннего накопления капитала: мой дом - моя крепость. Особняк за металлическими воротами и толстенной кирпичной стеной с бойницами охраняется с помощью видеокамеры. Набиравший в ведро воду из колонки мужик сообщил, что хозяина соседи прозвали "министром обороны": он важный начальник из воинской части. За стеной спрятался, по сути, закрытый военный городок в миниатюре: там терраса с видом на реку Вятку, спутниковая антенна, гараж, арсенал и пр. Здесь можно жить годами, выдерживая осаду неприятеля. Южнее, на углу Водопроводной и Орловской (б. Коммунистической) - особняк-коттедж, соединенный с готическим замком, напоминающим дом Булычева (УФСБ). Правда, декоративности здесь поменьше: здание имеет более суровый, чем УФСБ, вид. Перед нами настоящая крепость с массивными кирпичными стенами и узкими прорезями окон, а вверху - зубчики, как на сторожевых башнях кремля. Кажется, что через бойницы можно отстреливать без промаха - любого встречного-поперечного. С Кикиморской свернём на Урицкого к Серафимовской церкви. От изолированных феодальных замков - на современную улицу. Ряд новых жилых домов из красного и белого кирпича поражает обилием деталей, позаимствованных из различных культурных традиций. Один из домов украшают псевдопилястры псевдоколонн и многочисленные фронтончики. Классический ордер превращен в декоративный элемент, и даже на гараже - фронтон. Получается какая-то смесь крестьянских сеней и мавзолея или римского склепа. Находящийся рядом солидный жилой дом псевдоклассической формы - прямоугольный, с фронтоном - украшен выступом, который играет роль эркера, а вместе с тем напоминает апсиду, какие бывают в христианских храмах. И в этой апсиде, судя по всему, помещается лоджия. Говорят, что сегодня это называется постмодернизмом, в котором господствуют всеобщее смешение и насмешливость над всем. И можно ничего не придумывать заново, а использовать принцип цитаты: взять и составить свою «оперу» из кусков чужих «опер». Но весь цирк в том, что у нас в Вятке, собственно, и цитировать-пародировать-то нечего. Нет архитектурных шедевров, нет строгого стиля - нет того серьезного объекта, который мог бы быть подвергнут осмеянию. Разве что три-четыре церковных здания и немногочисленный купеческий провинциальный классицизм. Вот потому строители нового жилого здания напротив Серафимовского собора явно подражали вятской деревянной застройке прошлого века. Получилось похоже на купеческий дом с маленькими окнами на толстой оштукатуренной стене. И вдруг, как неожиданный нарост на этой гладкой поверхности, - балкон-лоджия. А в кованом заборчике - ворота, запертые на висячий замок. И тут уж в памяти невольно возникает что-то европейское, из эпохи средневековья. Сегодня мы всё чаще пародируем, а вернее, просто подражаем чужим произведениям. И если под постмодернизмом понимать стремление художника к подражательству, а также отрицание иерархий и равное отношение к сакральному и светскому, высокому и низкому в искусстве, к стильному и не очень, - то нам как раз такое стремление очень свойственно. Мы к такому постмодернизму оказались весьма расположены. На той же улице Урицкого строится двухэтажный дом с мезонином. Здесь много выступов и массивного объема - почти четверик на восьмерике - характерный прием древнерусского стиля. Вместе с тем в центре фасада красным кирпичом выложен крест - вся конструкция весьма смахивает на протестантский храм. Интересно, что впервые в Вятке крест становится оберегом для частного жилища. Светский эркер кажется церковной апсидой. Словом, черты, приемы, детали храмовой архитектуры сегодня активно переносятся на жилые здания. Можно сказать, происходит сакрализация постсоветских ценностей - ценностей частной жизни: мой дом - мой храм. Рядом - еще один крестово-купольный вариант жилого дома с модерновым эркером-апсидой, увенчанной полукруглым ренессансным окном, над которым красуется античный карниз. Это ли не ярчайшее проявление постмодернизма по-вятски? Впрочем, кое-кто утверждает, что постмодернизм уже закончился и мы живем в новой культурной эпохе. Но в чем ее суть? Быть может, при наметившейся провинциализации мировой культуры движение идет как раз в сторону Вятки? Если так, то у нас налицо архитектурные излишества без разбора, при полном отсутствии иронии. Сплошной провинциальный профессиональный выпендрёж перед заказчиком: мол, можете получить все достижения мировой цивилизации в одном флаконе. Вятская архитектура (за редким исключением) успешно миновала стадию классицизма с его ориентиром на строгий стиль, на формирование городского ансамбля. Новый город растет не по дням, а по часам: много-много особняков, огороженных забором, которые ничто не связывает - ни стиль, ни городская среда. А так хочется жить в красивом, стильном городе, ходить по чистым, светлым, цивилизованным улицам и чувствовать себя комфортно в этом общем для горожан пространстве... Генриетта СМЕЛЯНСКАЯ |
© журнал «Бинокль».
Гл. редактор: Михаил Коковихин , 2002-2004 Дизайн, верстка: Игорь Полушин, 2002-2004 |