Главная

О журнале

Оглавление

Отзывы

Михаил Ненашев: Въезжая в третье тысячелетие...

Интервью кандидата философских наук

НЕНАШЕВ М. Иванович род. 11.07.1945 в Кирове. Закончил философский факультет МГУ (1974). Преподавал философию в КГПИ-ВГПУ (1974-98), в Мозамбике (1986-88). Кандидат наук с 1981. Доцент с 1984. Сейчас - ст. научный сотрудник в Вятском госпедуниверситете. Автор книг: "Общественно-политическое и религиозное сознание молодых мозамбикцев" (М., 1989, в соавт.), "Введение в логику" (Киров, изд. 1995 и 1997), "Русская философия XIX-XX веков" (Киров, 1997, в соавт.), "История русской философии XIX-XX веков" (Киров, 1998, в соавт.), "Петр Чаадаев: учение о свободе воли и смысле истории" (СПб, 1999), "Концепции свободы в философии Владимира Соловьева" (СПб, 1999). Жена - экономист. Дочь - канд. филос. наук (кафедра политологии ВГПУ).

- Прошлой весной Вами была предпринята попытка организовать для широкой публики при ДК "Авангард" лекторий "Русская культура", в рамках которого был прочитан ряд лекций о русских философах. Потом Вы как бы на целый год ушли в подполье. Или это ложное впечатление?

- Пожалуй, ложное. В позапрошлом году была издана (в соавторстве с Е.Ф.Владыкиной, Н.И.Поспеловой, В.С.Сизовым) книга "История русской философии XIX-XX веков" - расширенный вариант брошюры 97-го года, с добавлением разделов по философии Петра Чаадаева, славянофилов Алексея Хомякова и Ивана Киреевского, Федора Достоевского, Василия Розанова, Владимира Эрна и композитора Александра Скрябина. Между прочим, в последнем номере московского журнала "Философское образование" вышла положительная рецензия на эту книгу. Осенью прошлого года я издал две монографии: одну об учении о свободе воли и смысле истории Петра Чаадаева, другую - о концепциях свободы в философии Владимира Соловьева. В последней книге я провожу мысль об идейной близости в понимании человеческой свободы между поздним Соловьевым и Достоевским романов "Записки из подполья", "Преступление и наказание", "Бесы", "Подросток", "Братья Карамазовы", и о том, что позднего Соловьева можно рассматривать как предтечу многих идей русской философии XX века.

- Вы противопоставляете позднего Соловьева и Соловьева прежних периодов?

- Получается, что так. Раньше Соловьев был уверен, что человечество неумолимо движется, пусть через зигзаги и временные тупики, к абсолютному и совершенному состоянию, которое он называл Богочеловечеством, или духовным человечеством. Поздний же Соловьев пишет о человечестве как "раздирающем себя звере", которому остается лишь уповать на непосредственное вмешательство Бога. Соловьев умер в 1900 году в предчувствии апокалипсических катастроф, которые ожидают человечество в надвигающемся XX веке. И приходится признать точность его прогноза: вспомним о двух мировых войнах, тоталитарных режимах в Европе и Азии, в том числе и России, назовем также надвигающуюся угрозу всеобщей чеченизации мира, которая вполне реальна для грядущего XXI века.

- Во что в русской философии вылился "идейный союз" поздних Соловьева и Достоевского?

- Интересный вопрос. Возможно, на него я попробую ответить в следующей книжке. Дело в том, что анализ идей Бердяева, Лосского, Франка, Розанова, Шестова, т.е. русских философов уже ХХ века, показывает, что их можно понять, опираясь именно на Соловьева и Достоевского. И разумеется, на Чаадаева. То есть эти три фигуры в известной мере оформили духовное пространство развития современной русской философии. Поэтому можно говорить о русской философии последних двух столетий как целостном духовном феномене, подобно тому, как мы говорим о феномене классической греческой философии как едином образовании.

- Можно сказать, что Ваша "соловьевщина" воплощается в строгих научных монографиях, а Ваша "достоевщина" выплескивается в тех фантастических миниатюрах, которые изредка публикуются за Вашей подписью в местных газетах...

- Эти миниатюры создаются как бы помимо моей воли: приходит особое настроение, и рука еле успевает записывать то, что проступает в голове абзац за абзацем сразу почти в готовой форме. На другой день лишь поправляешь отдельные фразы. Например, рассказ "С Луны на Землю" я написал внезапно через несколько дней после того, как разглядывал Луну в переносной телескоп, выпрошенный на несколько дней в педуниверситете. Иногда прорываются и стихи по разным поводам. Мои стихи и рассказы можно рассматривать как своего рода случайные оговорки в научном докладе, так как по складу ума я больше тяготею все же к научному анализу. Вот вам несколько опусов для примера.

Въезжая в третье тысячелетье...

Въезжая в третье тысячелетье,

Мы ощущаем ужас и восторг!

Ведь нас там ждут очередные лихолетья,

Любовь, наука и, конечно, морг.

Прошу прощенья за печальные напоминания,

За трезвость, неуместную средь дам.

Но все же, восхвалим смиренность ожидания

Всего того, что Бог приуготовил нам.

24 декабря 1999

Нашим замечательным и обаятельным женщинам,

достойным нехитрого женского счастья,

посвящается...

Когда я оком умудренным гляжу на прожитую жизнь

И смысл увидеть попытаюсь в той серости минувших суетливых дел,

Которая виски посеребрила элегантно, -

Как свет во тьме вдруг проступают очертанья,

Тех женщин, с коими судьба столкнула

То в коридоре, иль на собрании, иль в более интимной обстановке...

Бывает, что совсем случайно судьба сведет за столиком в столовой институтской,

И вот уже разбужена фантазия, и в результате

Статья написана о Канте и апперцепции трансцендентальной...

Всего лишь жест, каким поправлен локон, иль взгляд блестящих глаз в ответ на неуклюжий комплимент,

Дает в подарок ощущенье не зря прожитой жизни.

О женщины! Не ведаете, что Вы творите с нами лишь легким поворотом головы,

Иль стуком каблуков своих, когда идете просто мимо...

Создатель! Ученые мужи пытаются понять и оправдать Тебя,

Взирая каждый день на зло и те страдания, которыми мир переполнен, созданный Тобою.

Однако! Ты оправдал себя уж тем, что мир устроил так,

Что в памяти моей, как свет во тьме, вдруг проступают очертания,

Тех женщин, с коими меня судьба столкнула.

6 марта 2000

Решение проблемы, или приятного аппетита!

Мы еще не это можем, - сказал Рцхкворхмткесия (дальше просто Рц). - Что бы вам еще, Коля, хотелось?

Коля мысленно представил запотевшую кружку пива, и она появилась вместе с бокалом другой, резко пахнувшей жидкости. Оба выпили, каждый свое. Коля уже съел жареные сардельки с горчицей, миску сибирских пельменей и вот сейчас - пиво.

- Ну что еще, Коля?

Их разговор был, разумеется, телепатический. Час назад Коля Щукин, студент филфака, копал под картошку землю в саду тестя. И вдруг растущую рядом березу неведомой силой всосало куда-то вверх - и заодно всосало Колю. Он успел посмотреть на согнутую спину тещи, которая приводила в порядок перезимовавшую клубнику.

Потом они с березой оказались в снопе яркого света, из которого Коля машинально вышел и таким образом спасся, так как береза снова куда-то транспортировалась. Походив по коридорам, Коля попал в рубку космического корабля. За столом сидело существо и в четыре руки поглощало пищу. Когда разобрались, Рц предложил прежде всего поесть. Нужно было лишь мысленно представить желаемое, Рц щелкал пальцами, и это появлялось. Затем Рц послал запрос о дальнейших действиях по поводу Коли на базовую станцию, которая располагалась на одной из лун Сатурна. Полтора часа радиолуч летит туда, полтора обратно, полчаса на принятие решения.

- Придется подождать, - сказал Рц. Их корабль двигался по Солнечной системе от планеты к планете, собирая экзотические растения и животных, потом их воспроизводили из замороженных клеток. - Вы знаете, Коля, какая на нашей планете роскошная коллекция? Всю жизнь можно осматривать. Со всех галактик. Вообще там у нас хорошая жизнь. Она началась после революции.

Коля узнал, что революция произошла, когда народу надоели постоянные переустройства социального порядка на планете. Всех ученых, философов и политических лидеров посадили на большой пароход и отправили на необитаемый остров. Без женщин, но со всем необходимым для проживания.

- Что бы ученые ни придумали, все равно у политиков это выливается в орудия уничтожения, - рассуждал Рц. - И сразу философы начинают разговор о смысле истории и закате цивилизации.

- Так, - сказал Коля, - ну а кто вам все это придумывает - звездолеты, транспортировку и вот это щелканье пальцами?

- Ученые и придумали на своем острове. Время от времени туда приезжает особая комиссия и отбирает их изобретения и открытия.

- И они отдают?

- Ну, в обмен на женщин. Количество женщин определяет другая особая комиссия. Это оказалось действительным решением проблемы. Люди на планете стали жить в мире. А потом с помощью изобретений, которые привозила комиссия, мы покончили с чувством холода и голода.

Замигали на пульте лампочки.

- Для ответа еще рано, - сказал Рц. - Это не ответ, это доставлен еще один экземпляр с вашей планеты.

На экране промелькнуло какое-то животное в столбе света и сразу исчезло.

- Как же вы отбираете именно те экземпляры, которые нужны? - спросил Коля.

- Автоматика работает, - объяснил Рц, - она и отбирает. А я здесь на случай ЧП, вот как с тобой. Ну что, поедим?

Опять поели, каждый свое. Коля на этот раз заказал простую жареную картошку, но на сливочном масле.

Пришел ответ с Сатурна. Сообщили, что переслали запрос по поводу Коли на ближайшую галактическую базу. Ждите ответа, приятного аппетита!

- Вот бюрократы, ничего не могут сами решить, - сказал Рц, - теперь придется ждать, может быть, месяц-два.

Коля здорово психанул от такой перспективы, но через несколько дней все-таки спросил: "А почему в конце телеграммы - приятного аппетита? Откуда они знают, что мы здесь все время едим?"

- Это наше обычное послереволюционное приветствие при встрече и прощании, - ответил Рц. Оба только что отвалились от стола. - Вы ведь тоже что-то друг другу говорите в таких случаях.

...Колю вернули туда же, откуда его забрали. Была зима. Увязая в снегу, в сандалиях на босу ногу, Коля пробрался к крыльцу садового домика. Он вошел в дом, набросил на себя старую фуфайку, надел ботинки и закурил, скользнув взглядом по пакетикам убогих концентратов, забытых на столе. "Приятного аппетита", - пробормотал он.

("Выбор" 3-9.07.1992)

С Луны на Землю

В XXI веке "Москва-Тур" наладила чартерные поездки на Луну, и Никодимов, поддавшись рекламе - "Неземные ощущения!", "Соприкосновение с вечностью!" - два года откладывал деньги от разных шабашек, обменивал их на доллары, чтобы спасти от инфляции, и, наконец, купил путевку. Она обещала 6 дней полета (3 дня туда и 3 дня обратно) в космическом корабле с "неслыханными удобствами", и еще 3 дня незабываемых приключений на самой Луне.

Луна ошеломила Никодимова бархатно-черным небом с колющими иглами звезд и мертвенно-серыми пыльными морями. Все это было настолько неподвижно и вечно, что у Никодимова становилось зябко внизу живота. Но самими прекрасными и действительно незабываемыми оказались прыжки над лунной поверхностью. Одетые в скафандры туристы прыгали один за другими под наблюдением инструктора, медленно подлетали на 9 метров вверх и так же медленно опускались, успев перебрать несколько раз ногами в полете. А молодежь даже успевала перекувыркнуться. Правда, скафандр у Никодимова был великоват, и ноги там, внутри, не всегда доставали до подошв его ботинок. Поэтому некоторое время болело в промежности. Но Никодимов все равно был потрясен величием Космоса. Он смотрел с Луны на Землю - прекрасный голубой шар, похожий на глобус и в то же время совершенно ни на что не похожий, и переполнялся счастьем и любовью к материнской планете.

А потом он вернулся на Землю. В родном городе его вдруг ошеломили разбитые дороги и мусор, перекатываемый ветром. Ошеломили запах мочи в подъезде и опухшее лицо соседа по лестничной площадке. По-прежнему не давали (вот уже 4 месяца) зарплату на основной работе, зато правительству опять удалось приостановить рост инфляции. В Таджикистане снова отразили попытку боевиков перейти границу. А в Чечне произошел обмен бомбовыми ударами и военнопленными.

("Вятский наблюдатель" 9.06.1995)

"Идите княжить и володеть нами..."

Нахлобучив прорезиненную шляпу с широкими полями, прикрывающими шею от кислотных дождей, и запахнувшись поглубже прорезиненным плащом, кляня мысленно жену, так и не пришившую давно оторванную верхнюю пуговицу, Никодимов вышел из дома. Он прошел мимо поста ООН, перекрывшего доступ к проходной еще одного недавно закрытого завода, и прошагав сотню метров, вошел в помещение склада, где жующий жвачку американец раздавал секонд-хэнд.

Сдвинув в сторону противогазную маску, Никодимов на сносном английском попросил причитающиеся ему в этом полугодии несколько килограммов белья. Американец сунул в щель лазерного прибора карточку Никодимова, вернул ее и бросил на прилавок пачку одежды, перехваченную лентой, испещренной мелкими изображениями американского флага.

Выходя на улицу и заворачивая обратно к дому, Никодимов снова надвинул на лицо маску, помня о недавнем выбросе аммиака с городского мясокомбината. Навстречу двигалась фигура в такой же широкополой шляпе, в прорезиненном плаще и маске. По манере вертеть по сторонам головой Никодимов узнал свою первую жену. Он хотел пройти мимо, не останавливаясь, но она уже узнала его по прихрамывающей походке и сделала знак рукой, приглашая зайти в ближайший подъезд поговорить. Там она заговорила о том, что некому провести ремонт в квартире, в которой она осталась с дочерью после развода. Задранная на лоб маска тряслась от гнева. Но Никодимов ее успокоил, соврав, что в его квартире потолок тоже протекает. И они начали обсуждать, где можно достать побелку, клей и обои. На черном рынке все это почему-то исчезло, а официальным путем - через сервис-пункт ООН заказать было нельзя, так как свои годовые нормы они уже обменяли на продукты для свадьбы их взрослого сына.

Придя домой, Никодимов снял плащ, шляпу, содрал с лица маску и облегченно плюхнулся в кресло. Он щелкнул дистанционным выключателем, и экран японского телевизора, полученного год назад в секонд-хэнде, осветился. Открыл банку датского пива, подаренного ооновским солдатом за решенную задачку по геометрии (парень заочно учился, отбывая срок службы в России). После американского боевика началась передача новостей из Госдумы. Депутат Дыбин клеймил правительство за согласие на принудительное закрытие комитетом ООН по экологии в России бумагоделательного комбината на побережье Байкала. Представитель правительства вяло ссылался на решение ООН, которая объявила Байкал общечеловеческим достоянием и тем самым вывела озеро и прилегающую к нему территорию из юрисдикции России. Никодимов задремал, но проснулся от прихода жены, которая ходила получать недельную норму индийской тушенки...

("Вятский наблюдатель" 23.04.1999)