Главная

О журнале

Оглавление

Отзывы

Лучший вятский журналист 80-х Владимир Булычёв ежегодно возвращается на родину из добровольной сибирской ссылки

 

Булычёв напротив родительского дома на Октябрьском проспекте. 18.07.2008. Фото М. К.

 

Набравшийся многого от общения в Москве со знаменитым Юрием Щекочихиным, Владимир начинал на Вятке весьма убедительно. Его очерки, печатавшиеся в "Комсомольском племени" времён угара "застоя", поражали доскональным анализом человеческих судеб и социальных явлений. Доходило до столичных премий - и местных взысканий от "людей в сером".

Накануне перестройки ситуация в газете вокруг Булычёва сгустилась настолько, что он плюнул на всё и уехал в Омск. Завис там, считай, на всю жизнь. Занимается тем же, что и в Кирове, - очерками, в том числе для столичного журнала "Сельская новь". И всё же в "сухом остатке": Вятка без него обеднела, а сам он где-то там, во глубине сибирских руд…

Портрет Владимира на обложке его книги "Кто мы?" (1989)

 

Иных уж нет, а те далече

 

В "Комсопле" (как ёрнически прозвали орган обкома "Комсомольское племя") мне довелось трудиться с Володей года три. Помню, как он пришёл туда в 79-м - после МГУ: очень интеллигентный, сдержанный, аккуратный. И этот "аккуратист" сумел в одном из своих очерков разоблачить "сына лейтенанта Шмидта", вернее, орденоносного "узника Освенцима" Марченко, выступавшего с благословения парторганов перед пионерами! За мелкой аферой проглядывала крупная - вся показушная система коммунистического воспитания…

В статье о спектакле Кемеровского театра в 80-м Владимир написал "в тему": дескать, весьма редко встречаются родители, которые могут назвать детей своими друзьями. Типа, разлад поколений. Оказалось, что это крамола. Редактора "Комсопли" Бориса Свистунова взгрели тогда обкомовские идеологи Юрий Лусников и Юрий Карачаров - примерно в таких выражениях: "В СССР нет конфликта отцов и детей! Что тут ваш Булычёв себе позволяет! И вообще, первый секретарь обкома Беспалов - родом из Кемерова, и об этом театре нужно писать только положительное!"

На посиделках в редакции под "Алиготе", принесённое из соседнего кафе "Утро", Булычёв пел ироничные песни, услышанные от Юрия Щекочихина (с которым познакомился на практике в "Комсомольской правде"), в том числе: "По аллеям Центрального парка / с пионером гуляла вдова. / Пионера вдове стало жалко, / и вдова пионеру дала. / Почему дала вдова? / Почему дала вдова? / Почему, объясните вы мне. / Потому что у нас / каждый молод сейчас / в нашей юной советской стране!"

- Щекочихин сыграл в моей судьбе огромную роль, - сказал мне Володя (в недавний свой приезд в Киров к маме). - Практика-то была два месяца, а само общение с ним длилось годами. Если бы не я, то он не был бы женат на Наде Ажгихиной (сейчас она секретарь Союза журналистов). Когда она писала обо мне очерк в журнале "Журналист", я её всё с пути сворачивал: чего ты про меня-то, вот Юра Щекочихин - потрясающего обаяния человек, ярчайший публицист нашей эпохи… По сути, я пошёл по его стопам: стал писать о трудных подростках. Первый журналистский адрес был как раз из его рук - в Омск, куда я потом переехал. Всё так связано…

 

В. Булычёв (внизу в центре) на Всесоюзном совещании молодых писателей. Во втором ряду сверху: вятские поэты С. Сырнева (с чёлкой, справа), С. Ухов (в очках, ещё правее), М. Коковихин (с бородой, слева), В. Чибисов (в очках, слева в верхнем ряду). Москва, 1989

Тучки небесные, нет вам изгнания

 

По воспоминаниям Владимира, он вырос на политических анекдотах, рассказываемых в семье. А отец, Николай Булычёв, один из основателей Кировской студии телевидения, это поощрял (однажды на бюро обкома КПСС его назвали "антисоветчиком", но оргвыводом была лишь передвижка по должности). Подростком Володя участвовал в семейном спектакле перед высокопоставленными гостями (замначальника УВД, проректором вуза и пр.), зачитывая просителям по бумажке - в образе Брежнева (с характерной дикцией): "Дорогая Индира Ганди! Дорогой Николай Владимирович! В связи со сложной обстановкой, сложившейся, когда на полях Великой Отечественной войны лилась кроув советского народа и моя лично, дать вам новую квартиру нет никакой возможности". Все смеялись.

Советский образ жизни включал в себя антисоветский образ мыслей. Этим отличалась и атмосфера в "Комсопле" на рубеже 80-х. Не отставал и Володя. Когда он обратился в местный КГБ - уточнить про "узника Освенцима" Марченко, там его пытались, взывая к гражданским чувствам, вербовать в стукачи. Булычёв отказался. А потом редакционный куратор (гебист Сергей Р-в) настоятельно советовал ему попридержать язык, не болтать лишнего (особенно про методы органов) и не пытаться вычислить, кто доложил: у нас, мол, десятки добровольных помощников.

В год смерти Брежнева (1982) редактором "Комсопли" был назначен Василий Смирнов, зять главы Кировского отделения Союза писателей Овидия Любовикова. Вскоре Булычёва признала Москва: вышедший в 83-м году в Кирове его сборник очерков "Незримые уроки" получил премию Всесоюзного конкурса имени Горького за лучшую первую книгу. Но на местном уровне - статьи проходили в печать с трудом. Или не проходили. В столичную "Литроссию", с которой задружился Владимир, один бдительный чин из Кирова звонил: Булычёва не печатать!

На излёте эры "застоя", в 85-м, Владимира пригласили работать в столичную "Комсомольскую правду", но поставили условие: членство в партии. Его заявление рассматривалось на общем собрании коммунистов "Кирправды" и "Комсопли". Когда объявили результат голосования: "за" - больше половины, кто-то кинулся поздравлять Булычёва, но он-то знал: по уставу нужно две трети. Так что, типа, в доверии отказано. Некоторые объясняли: мы-то истинные партийцы, а он такой-сякой карьерист - ему партия нужна для продвижения в Москву. Зависть?

Мама перенесла инфаркт. А Владимир сгоряча уволился, укатил в Омск, куда его приглашал в "молодёжку" друг Игорь Чернышёв. Василий Смирнов подписал бумаги о переводе. В трудовую были занесены все благодарности и премии.

"Я был здесь не нужен. Но жёсткой травли не было. И обиды нет ни на кого. У меня очень хорошие отношения сейчас с Василием Васильевичем. Все мы живём в социуме, мы все - жертвы этой системы (в разной степени). Он тогда поступил так, как надо было поступить. И меня очень тепло провожал с дымковской игрушкой (она до сих пор у меня хранится). Обещал взять меня при возвращении, если вдруг надумаю. И слово держит. Я его тут как-то спросил: ну, что если приеду? Он говорит: да, обязательно!"

 

Не пропадёт ваш скорбный труд?

Страница журнала "Мужские слабости" (Омск). Март 2008. Увеличить

 

В Омске Булычёв стал первым беспартийным собкором журнала ЦК ВЛКСМ "Парус" (по Сибири и Дальнему Востоку). После развода с вятской женой Ниной (1996) разменял "цековскую" двухэтажную квартиру, живёт в "однушке" с женой Ириной (моложе его на пятнадцать лет) и сыном, ездит на "четвёрке". С приходом Путина трудится в правительственном "Омском вестнике" ("пока держат, но хотят уволить") и собкором журнала "Сельская новь". Тема очерков - люди умирающей деревни.

По его мнению, страна сейчас в худшей ситуации, чем в 90-е годы: нацпроекты - декорация, деградация идёт по всем фронтам, но люди под гипнозом пиара "видят разруху, а губернатору руку целуют". От подобных впечатлений у Владимира рождаются вирши, к которым он не относится всерьёз. И сам удивляется, что пару из них напечатал омский глянцевый журнал "Мужские слабости". К примеру, такое:

"Я проснулся с похмела, / Всё в башке запутано, / Мне жена мозги …: / "Голосуй за Путина!". / Отвечал ей с матерком, / С трёхэтажным, братцы, я: / "Ты же, …, не избирком! / Что за агитация?! / С Путиным у вас "лямур"? / Если так, то глупо: / Больно страшен он и хмур, / И тебе - до пупа". / А жена, белым-бела, / Отвечает, плача: / "Нам поставлена была / Сложная задача. / Шеф весь день орал вчера / Вот как ты же, матом, / И велел на выбора / Хоть под автоматом / Привести своих мужей / Против ихней воли, / А иначе всех взашей / По статье уволит. / Шеф входил то в транс, то в раж, / Падал на колени, / Бормотал, что Путин наш - / Как когда-то Ленин. / Пусть же каждый педераст / Смерти ждёт в сортире, / Остальным наш Путин даст / По большой квартире". / Слушал бедную жену / И курил неспешно, / И жалел свою страну / И жену, конечно…".

На побывке в Кирове. 2008

Выхода из тупика Булычёв не видит: "Были выходы, когда криминальный капитал не набрал ещё такие обороты, которые сегодня не позволяют это колесо остановить. Сейчас столько денег, что все политики отныне будут марионетками в силу того, что за ними стоят люди, за которыми огромные деньги. Нужны, как Ленину, другие ещё большие деньги другой страны, которые бы всё переломили. Но кому нужна Россия? Никому не нужна".

Одно утешение: "Я надеюсь, что мне будут встречаться люди, которым я чем-то помогу. Что моя строка в ком-то отзовётся, и я сам порадуюсь. И что это останется - не то что на скрижалях, а чтобы сыну не было стыдно. Чтобы он сказал: а папа-то, оказывается, пытался что-то делать, не просто ёрничал, спекулировал, наживал капиталы, перешагивая через других, а что-то написал такое, что не стыдно почитать. Многого мне не надо".

Владимир уверяет: жизнь удалась, он нашёл свою нишу, обрёл покой. Мне же почему-то вспоминается цитата из "Затоваренной бочкотары" Аксёнова: "в своё время он писал… в журнал "Крестьянка", но жалобам ходу не дала бюрократия, которая на подкупе у семьи". Конечно, не всё так упрощённо, но сюжет - какой-то извечно российский, как у Лескова в "Левше". Перманентный откат в деспотию…

И всё-таки жаль, что нельзя с Булычёвым Володею поужинать в "Утро" заскочить хоть на четверть часа…

 

Михаил Коковихин

 

Булычёв Владимир Николаевич род. 6.11.1957 в Кирове в семье тележурналиста и учительницы. Школа № 29. Журфак МГУ (1974-79). Очеркист "Комомольского племени" (1979-86). В Омске - с 1986. Собкор журнала "Парус" (1988-92). Работал в газете "Молодой сибиряк", журнале "Россия молодая", консультантом по рекламе в банке, 4 месяца возделывал розы в Голландии. С 2000 собкор журнала "Сельская новь" по Западной Сибири и Дальнему Востоку и обозреватель газеты "Омский вестник". Член Союза писателей с 1989. Лауреат премии Союза журналистов "За профессиональное мастерство" (2008). Победитель 10 советских, российских и региональных конкурсов. Премия СП России "За лучшую первую книгу молодого автора" ("Незримые уроки", Киров, 1983). Книги: "Неродные родные дети" (Киров, 1989), "Кто мы? Коллективный портрет 30-летних, написанный одним из них" (М., 1989), "Судите - и судимы будете" (Омск, 1990), "Бесполый секс" (Омск, 1993). Сестра Ольга - актриса в Голландии. Первая жена - Нина, бывший редактор многотиражки Кир. политеха, работает на омском телеканале, издаёт журнал "Я такая". Жена Ирина - в департаменте образования (опека и попечительство). Дети от первого брака: Полина учится на актрису в СПГАТИ, Александра замужем за австралийцем в ОАЭ (Дубай). Сын от второго брака Арсений - 6 лет. Пристрастия: Достоевский, Есенин, Набоков, Довлатов, ранний Лист, Winston красный.

 

"Вятская особая газета" 24.07.2008, № 29

 

Владимир Булычёв. 2005