Главная

О журнале

Оглавление

Отзывы

Былое и думы Валентина Сергеева

О книгах вятского историка

Из книги «Пропагандист с динамитом»: «...ключница Мария Жилкина, дежурившая в ночь с субботы на воскресенье, показала при дознании, что чернявый молодой посетитель все же провел ночь в обществе девицы Авдотьи Федоровой, которую по принятому в подобных местах обыкновению менять "простонародные" имена на "благозвучные", называли там Лизой. А ушел Халтурин от Лизы утром в воскресенье, часов в пять-шесть, возвратившись во дворец к семи утра, что было зафиксировано в книге записей об уходе и приходе дворцовых служителей. Можно предугадать праведное негодование ревнителей славных страниц революционной истории, восторгающихся подвигом борца за освобождение рабочего класса, равно, как и прямо противоположное злословие - вот-де чем занимался в злачных местах знаменитый рабочий-революционер перед покушением на Царя-Освободителя, вместо того, чтобы писать революционные прокламации» (с.87). «В корреспонденции "Из Одессы" о казни террористов рассказано так: "Вывели Халтурина и Желвакова. Последний быстро взошел по ступенькам эшафота, пересчитал их: "Четырнадцать, о, как высоко" - сказал он. Сам надел петлю на шею и повис. Чахоточного и больного Халтурина должны были поддерживать. Слишком много выпивший для бодрости палач долго возился, надевая на него петлю и несколько раз поправлял ее. Благодаря его неумелости, Халтурин долго мучился, прежде чем был окончательно задушен"» («Пропагандист с динамитом», с.128). «Конечно, не все из материалов позднее, в советские годы, приходились ко двору, к примеру, рассказ О.С.Любатович о похищении Халтуриным безделушки с царского стола, хотя психологически можно объяснить и понять всё. Иное дело - подушка, начиненная динамитом. Это впечатлило еще Александра Блока. В подготовительной работе над поэмой "Возмездие" поэт сделал заметки о народовольцах по воспоминаниям Любатович. <...> Имелись там и такие строки: "Халтурин больше месяца спал на подушке, под которой был динамит, и вдыхал каждую ночь удушливые пары"» (с.134).

Вряд ли когда-нибудь откроются для человека истинные законы исторического процесса. Мы можем рассуждать только о том, как тот или иной историк оценивает то, что мы привыкли называть словом «история». Строго говоря, при всем многообразии человеческих взглядов на историю можно говорить либо о божественном промысле, либо о полной бессмыслице отдельно взятой человеческой жизни и жизни человечества вообще. Как говорит Валентин Сергеев, «история не любит водить прямыми путями даже своих избранников».

И от того, как определяет историк главный вопрос, зависит его концепция, оценка, отбор и логика выстраивания фактов. Любая историческая книга любопытна не только темой или изложенными фактами, но и личностью автора.

Роман с историей

История как тип универсального знания о прошлом (так ее рассматривали древние греки) должна быть предметом разговора для всего общества, а не только для узких специалистов, - ведь это наша общая, социальная память. Потому так остра для этой науки проблема популяризации. Надо признать, что достаточно редко встречаются авторы, владеющие пером и глубокими точными знаниями одновременно. Сразу вспоминается ряд лучших русских писаталей: Карамзин, Герцен, Гончаров, Короленко.

И тут нам повезло. Наш земляк Валентин Дмитриевич Сергеев - автор книг по истории Камчатки, о вятских разночинцах-демократах, о вятской интеллигенции - не только серьезный ученый, увлеченный краевед, но и серьезный публицист. Мало того, что Сергеев свободно владеет материалом, он умело ведет читателя по линии сюжета, дарит ощущение увлекательного чтения. И это уже уровень современной научно-популярной литературы.

Вообще, отличительная особенность Сергеева - уважение к читателю. Скрупулезно и точно излагая факты, подтверждая их подробными ссылками на издания, архивные документы, воспоминания, письма, автор заботится о том, чтобы не нарушить интриги сюжета, и выносит все дополнительные сведения о событиях и героях книги в примечания, которые читаются не менее интересно, чем сам текст.

Человек в водовороте

Негромкий пафос книги для учащихся «Страницы истории Камчатки» определяет автора как патриота и сторонника цивилизации, который ценит образованность и человечность. Поставленные Сергеевым исследовательские вопросы и задания направлены на реконструкцию, даже скорее на оживление прошлого в духе чеховско-гумилевско-тенишевских «путешествий по карте». Историк Сергеев стремится вывести учеников за рамки одного предмета, не просто расширяя кругозор, а раскрывая горизонты. Он рассказывает о подвигах землепроходцев, об удивительных природных чудесах Камчатки и вместе с тем говорит о противоречивости исторических процессов.

Мне близка позиция Сергеева: он понимает, что действия одной личности не могут изменить ход истории. Но в этом необъяснимом сумасшедшем потоке ему интересен человек сам по себе; с дотошностью исследователя автор пытается понять движущие силы, заставляющие человека действовать так или иначе. Например, первопроходец Атласов («Страницы истории Камчатки») или Халтурин («Пропагандист с динамитом») - люди, способные переступить общепринятые нормы и законы. И Сергеева интересует человеческая плата за такую способность. Он подробно описывает трагическую гибель Атласова. Заставляет читателя разделить нервно-лихорадочное состояние молодого террориста Степана Халтурина.

Рассказывая о том, что начинающие нигилисты читали «Преступление и наказание» Достоевского, историк Сергеев ставит проблему взаимообусловленности образования и нравственности, просвещения народа и уровня гуманности общества. О каком бы сословии ни писал Валентин Дмитриевич, он обязательно касается вопроса образования и чтения: «В доме Чарушиных книг, кроме двух-трех духовного содержания, да старого иллюстрированного журнала, совсем не имелось». Чтение не поощрялось, признавались только псалтырь да жития святых. Даже про Библию говорили: кто ее прочитает, непременно сойдет с ума («Николай Аполлонович Чарушин», с.5).

Автор глубоко изучает и тип тех людей, которые не были склонны переступать нравственные законы и по этой причине оказались за бортом общественного устройства (о таких людях - книги «Поборники просветительского служения», «Сам я - вятский уроженец», «Николай Аполлонович Чарушин»).

Сергеев (в центре) со своими наставниками Александром Дмитриевичем Фокиным и Евгением Дмитриевичем Петряевым. 1971

СЕРГЕЕВ В.Д. род. 13.08.1940 в Кирове. Предки - хлыновские и вятские священники (по этой линии Сергеев - в родстве с Вал. Катаевым и Евг. Петровым, одним из авторов «Двенадцати стульев»и «Золотого теленка»), позднее - учителя,земские работники, врачи. Окончил истфилфак Кир. пединститута (1964), преподавал там же на кафедре истории СССР. В 1980-95 жил на Камчатке. В 1995 вернулся в Киров. Сейчас преподает в Кир. филиале Моск. гум.-экон. ин-та. Кандидат ист. наук. Автор сценария телефильма «Николай Чарушин: история в человеке» (М-студия ГТРК «Вятка», реж. М.Дохматская,1998), один из авторов сценариев телефильмов «Уроки» и «Служба» из цикла «Как устроена Россия» (реж. М.Дохматская, 2002).

Бог - в деталях

Всякий раз, реконструируя прошлое, историк Сергеев выбирает интересные бытовые, интимные, семейные, человеческие подробности, создающие точную атмосферу времени. Например, жена народника Чарушина Анна Дмитриевна одевалась с большим вкусом и по моде, обладала светскими манерами, произвела благоприятное впечатление на графиню Толстую, личного секретаря императрицы, когда просила за мужа. И приводятся ее письма из Перми семье, из которых видно, как проста, заботлива и нежна была она с родными.

Ужасны подробности казни Халтурина. Они описаны протокольно-точно, но именно это и производит сильнейшее впечатление. Иначе говоря, автор реконструирует действительность, реконструирует человеческие образы, складывает их из найденного уцелевшего «археологического материала». Бережно, с любовью к процессу, с любовью и вниманием к человеку, из этих «черепков» возникает «культурный слой» - получается картина живой жизни.

Книги Сергеева дают ощущение большой плотности текста, информативности. Понимаешь, что у автора многое остается «за кадром». Заканчивая одну книгу, историк Сергеев как будто начинает другую, увлекаясь сам и увлекая читателя. Мы в данном случае имеем дело с настоящим краеведением как частью истории страны и человечества. Жаль только, что полиграфическое качество изданий, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Книги Сергеева - прекрасное чтение для школьников и студентов, для взрослого читателя, жаждущего разговора с интересным и умным собеседником.

Вера БУЛДАКОВА

Книги В.Сергеева:
• А.В.Якимова. Волго-Вят.кн. изд-во. Киров, 1970.
• А.А.Красовский. Волго-Вят. кн. изд-во. Киров, 1977.
• Павел Хохряков. Волго-Вят. кн. изд-во. Киров, 1979.
• Страницы истории Камчатки (дореволюционный период): Учебно-методическое пособие. Петропавловск-Камчатский, Дальневосточное кн. изд., Камчатское отделение, 1992.
• Вятские "нигилисты": Из истории разночинной интеллигенции Вятки. Петропавловск-Камчатский. Изд-во Камчатского пединститута, 1994.
• Пропагандист с динамитом: Правда и миф о Степане Халтурине. Вятка (Киров), 1998.
• Поборники просветительского служения: Из истории Вятки. Вятка (Киров), 2000.
• Сам я - вятский уроженец: Из истории Вятки. Вятка (Киров), 2000.
• Ревнители революционного нетерпения: Из истории Вятки. Вятка (Киров), 2000.
• Николай Аполлонович Чарушин: народник, общественный деятель, издатель, краевед (к 150-летию). Вятка (Киров), 2001.
• Из истории вятской печати (1837-1917). Вятка (Киров), 2002.