Главная

О журнале

Оглавление

Отзывы

Простаковы и Скотинин строят планы на ближайшую пятилетку

Не так живи, как хочется

Премьера «Недоросля» в Театре на Спасской

«Просвещение - это выход человека из состояния своего несовершеннолетия...

несовершеннолетия... причина которого заключается не в недостатке рассудка,

а в недостатке решимости и мужества пользоваться им без руководства

кого-то другого.Sapere aude! - имей мужество пользоваться собственным умом!

- таков, следовательно, девиз Просвещения».

Иммануил Кант («Ответ на вопрос: Что такое просвещение?»)

Театр юного зрителя по определению должен играть и играет просветительскую роль. Режиссер Вячеслав Ишин, поставивший в ТЮЗе на Спасской несколько сказок, «Ночь перед Рождеством» и «Дракулу», на этот раз выбрал пьесу Фонвизина «Недоросль» - классицистскую комедию для юноши, обдумывающего житье, - с набором основных добродетелей, системой ценностей и корректной формой «навязывания» человеку тех общих «парадигматических» (образцовых) взглядов, которых наше общество лишилось с отходом от церкви и от совка.

Фонвизинский Митрофан (Константин Бояринцев) - бесспорный герой нашего времени. Сегодня в зрительном зале - преимущественно не получившие должного воспитания оболтусы, которым не ведомы законы и правила, иерархии и ценности. В стане юного зрителя - полный постмодернистский разброд и шатание в умах.

Потому симпатии и сочувствие зрителей как раз на стороне Митрофанушки (в противовес слишком рассудочной европейской культуре - персонаж а-ля Иванушка или Форест Гамп - придурок-недоросль и главный герой современной культуры: беззлобен и бескорыстен, потому как идиот). Режиссер и не старается вывести вместо человека - карикатуру.

Правдин уполномочен присмотреть за местными Скотиниными

Да и г-н Простаков (Владимир Жданов) в спектакле - затюканный придурок в коротких штанах с носовым платком на голове - современный вариант «совка» на пенсии - не вызывает иных эмоций, кроме сочувствия. Что взять с убогого? Но спектакль Ишина не столько о народе, сколько о местной элите. Не столько о бессловесных недоумках, сколько о самодурствующих власть предержащих.

Благодаря мощной драматургии Фонвизина на сцене складывается образ России как тотальной провинции. В современной ситуации свободы субъектов Российской Федерации (до момента восстановления вертикали власти) на территориях бесчинствуют г-жи Простаковы (Татьяна Махнева) и Скотинины (Вячеслав Лысенков): мол, живем, как хотим! Вне иерархий и вне контекста, в том числе и художественного. Поневоле воспринимаешь самодурство, произвол и дремучесть как чисто местные природно-климатические проблемы.

Художник спектакля (Виктория Хархалуп) ставит на сцене изгородь, над которой возвышается курятник или голубятня - имение Простаковой, изолированное и равноудаленное от всего на свете, замкнутое на самом себе. На этой территории жизнь идет по кругу. Здесь как норма - состояние разоренности (финансовой и моральной). Констатируем: так оно и есть.

Наши люди пожизненно в коротких штанишках (Митрофан с папой и мамой)

Известно, что драматурга Фонвизина особенно волновали две проблемы: «нравственного разложения дворянства... и проблема воспитания». Понятно, что воспитание рассматривалось им в чисто просветительском духе: как фактор, определяющий нравственный облик человека и его общественное поведение. Классицисты предостерегали, что отсутствие должного воспитания (набора основных добродетелей и конкретных моделей поведения, а в итоге - мировоззрения общества в целом) ведет к катастрофе государственного масштаба.

В имперской России всегда жили с оглядкой на столицу, где определялись политическая (и прочие) вертикали и линии. Другой иерархии не было. В пьесе Фонвизина именно в центре сосредоточен Универсальный разум, которого лишены простые смертные провинциалы: порядочных людей среди них, в силу недостаточной просвещенности, прямо скажем, днем с огнем не найдешь.

Социокультурный контекст возникает в спектакле только с появлением Стародума (Геннадий Иванов) - господина в шапке-пирог и сером пальто с каракулевым воротником - костюме члена ЦК КПСС. И хотя в спектакле использованы наряды различных российских исторических эпох (от крестьянских сарафанов и гусарского мундира до советской униформы), показательно, что Стародум - этот носитель истины, главный и самый положительный персонаж спектакля имеет советскую родословную.

В советском неоклассицизме был сформирован вкус к идеалу, сознательное стремление к нему. И пусть тот идеал скомпрометирован нашей действительностью. Других, пригодных для развенчания, утверждения или игры с ними, мы не помним.

Без Правдина и Стародума Простаковы бодры и веселы

Распоряжением сверху помещицу Простакову лишают неограниченной власти, а за порядком в имении приглядывает другой резонер - Правдин (Владимир Грибанов). В послужном списке Грибанова, прежде всего, роль Дракулы: актеру явно нравится амплуа злодея. И завсегдатаи театра невольно ждут от Грибанова-Правдина какого-нибудь подвоха, хотя признают: в спектакле он не самый плохой человек среди совсем никуда не годных. И к тому же очень хочется любыми средствами наказать зарвавшуюся местную власть.

Конфликт между самодурным «я так хочу» и просветительским «так должно» в спектакле иллюстрирует вечную борьбу между русским хаосом и жестким правилом. Россия, как и провинция, своим умом без опеки жить не умеет. В России постмодернизм - без традиций модернизма. Деструкция - без предварительных жестких структур. Поскольку наша жизнь тотально иррациональна, мы испытываем постоянную нужду в иерархиях, религиозных и эстетических ценностях. Спектакль как раз и демонстрирует их острый дефицит.

Создатели «Недоросля» в Театре на Спасской могли бы всерьез утверждать жесткую правоту Стародума и Правдина, репутация которых подмочена недавним прошлым. Могли бы - в назидание - расправиться с местными самодурами. Но это, согласитесь, как-то уж слишком прямолинейно и жестоко. Потому в спектакле г-жу Простакову малость поучили, да и пожалели. Тьма сама собой рассеялась, деревянные лошадки ускакали...

Немного поучая, нас слегка развлекли. Как всегда на Спасской, обошлись без тотального смеха-отрицания, без ниспровержения основ. Но и без классицистского одухотворения старых-новых приоритетов. Спектакль получился в меру просветительский, как бы берущий установку на сознательно принятый образец, на «общепринятые» ценности в их гражданском, светском эквиваленте, но в ситуации нашего абсолютно туманного представления о том, что это за гусь и с чем его едят.

Елена БЕЛЯЕВА

Следующая статья: Олег ПРОХОРЕНКО. Мальчик из Уржума издается по-немецки (вылазка в душу Александра Иконникова)